В четверг генпрокурор Юрий Чайка проверил Ногинский следственный изолятор. По данным прокуратуры, это наихудший СИЗО в стране. Во время блицпроверки Юрий Чайка лично убедился, что это действительно так. Уровень секретности был наивысший. Встреча участников операции за МКАД, молниеносное продвижение в Ногинск. Главное, чтобы никто не успел приготовиться. Впрочем, позже Юрий Чайка признал, что даже если бы администрацию СИЗО N 1 предупредили, все равно никто ничего не успел бы сделать.
- Вы только обязательно напишите, что здание построено в 1841 году, - слегка испуганно попросил зам по воспитательной работе Алексей Белов, когда мы штурмом брали изолятор. - Да-да, не в девятисотом, а в 841-м. А трубы в последний раз меняли 50 лет назад.
Изолятор N 50/1 действительно имел жалкий вид. Повисшие на стенах провода, темные, нагоняющие тоску коридоры. От такой тюрьмы сразу хочется заречься.
- Сколько вас здесь? - обратился к женщинам генпрокурор в одной из камер. - Так, 8. А площадь камеры 14 метров. Значит, нарушение. Ведь норма 4,1 метра на человека.
Следом с изумлением обнаружилось, что коек, то есть шконок, в этой камере 12. То есть еще 50 процентов при желании сюда можно было поселить.
Подполковник Дмитрий Вдовин, чуть больше трех месяцев исполняющий обязанности начальника СИЗО, слушал с невозмутимым выражением. Чувствовалось, что он готов к любому удару судьбы.
- А мы вам писали, - вдруг призналась подследственная лет сорока с азиатским лицом и покрылась смущенным румянцем.
- О чем? - удивился генпрокурор.
- Ну, мы хотели, чтобы к нам адвокат приходил. А то если он бесплатный, то только его можно увидеть в суде. Еще чтобы постельное белье было новое. И свое чтобы разрешили.
Юрий Чайка кивнул помощнику. Тот старательно все записал.
- Свое белье вы можете иметь, - подал голос начальник колонии. - А казенное... уж какое нам дают.
Генпрокурор обошел еще несколько камер. Даже заглянул в карцер. В некоторых рецидивисты сидели вместе с несудимыми, что тоже было нарушением. Где-то не было воды, а в комнате для длительных свиданий не было даже душа. В карцере на полу валялись какие-то доски. Юрий Чайка тут же обратил на них внимание:
- Это же орудие, он же может ударить сотрудника. Убрать немедленно.
Когда мы поднимались выше, какой-то прапорщик уже начал заклеивать изолентой оголенные провода. Но было видно, что ни ему, ни кому-то другому разруху прикрыть не под силу. Любопытно, что неподалеку строится суперсовременный изолятор, в котором подследственные будут сидеть, как в Европе. Но строится он с 1985 года.
- Это, наверное, худший СИЗО в стране, - резюмировал Юрий Чайка, - и это в Московской области, регионе с большим бюджетом! Люди находятся в нечеловеческих условиях. И дело не только в здании. В последнее время суды дают санкцию на арест в 90 процентах случаев. Заключают под стражу даже за незначительное преступление, и даже когда прокурор против. Раньше, когда ходатайства об аресте подписывали прокуроры, этот показатель не превышал 60-70 процентов. Но и здание, конечно, нужно ремонтировать.
- Чего вам не хватает, чтобы привести все в порядок? - спросил исполняющего обязанности начальника СИЗО Дмитрия Вдовина.
- Я еще совсем недавно здесь руковожу, - развел руками он. - Прежде всего, нужно время. Ну и деньги, конечно. Как минимум миллиона три. А есть, - подполковник замялся, - только 200 тысяч.